3 Том: 2 Глава

Uncategorised

“Время конца” или “День приготовления”, Даниила 11

Глава 2

Время Конца – Его начало в 1799 г. н. э. – Его окончание в 1914 г. н. э. – Что должно быть подготовлено и с какой целью – История мира, пророческим образом прослеженная в ее главных правителях – От 405 г. до н. э. до Дня Приготовления – Начало Времени Конца четко обозначено, хотя и без названий и дат.

“Время Конца”, период ста пятнадцати (115) лет от 1799 г. н. э. до 1914 г. н. э., особенным образом обозначено в Священном Писании. Этому же периоду дано еще иное название – “День Его Приготовления”, потому что общее умножение знаний, влекущее за собой различные открытия, изобретения и т. п., прокладывает в нем путь грядущему Тысячелетию благословений, приготавливая механические приспособления, которые облегчат труд и предоставят всему миру время и удобства, которые при справедливом царствовании Христа станут благословением для всех и будут содействовать наполнению земли познанием Господа. Этот день является днем или периодом приготовления также в ином смысле; посредством умножения знаний в среде масс, позволяющего всем вкусить свободы и благ – прежде, чем Христово правление будет установлено, чтобы справедливо руководить миром, – эти благословения постепенно превратятся в слуг власть имущих и повлекут восстание масс, а также свержение корпоративных трестов и т. д., вместе с которыми рухнут все ныне существующие земные правительства, как гражданские, так и церковные. Поэтому нынешнее время является днем приготовления (путем такого ниспровержения) к установлению столь долгожданного универсального правления Божьего Царства.

Последние сорок лет “Времени Конца” именуются “Концом” или “Жатвой” Евангельского Века, как читаем: “ЖАТВА есть КОНЧИНА века” (Мат. 13: 39). Вскоре мы уделим особое внимание предсказанному общему характеру этого периода и его событиям, оставляя описание особых подробностей жатвы для следующей главы.

Хотя наши сведения, указывающие на дату этого периода времени, предоставлены пророчеством Даниила, мы знаем, что он сам ничего из этого не понимал, говоря: “Я слышал это, но не понял” (Дан. 12: 8). В ответ на его озабоченные вопросы ему было сказано, что эти слова закрыты и запечатаны до Времени Конца. Следовательно, никто не мог понять этого пророчества до 1799 года. Прежде чем оставить данный предмет, мы покажем, что, исходя из пророчества, его нельзя было начать понимать до 1829 года, а также нельзя было достичь его ясного открытия до 1875 года.

Глава ХI пророчества Даниила посвящена знаменательным событиям, ведущим к этому периоду, к “Времени Конца”, тогда как глава ХІІ ведет дальше – до Конца, то есть до Жатвы. Исследователи пророчеств обратят внимание на особый способ, каким указана дата начала Времени Конца, – способ, знаменательный одинаково своей точностью установления даты и ее сокрытия – пока не наступит установленное время понять ее. После того, как этот пункт времени столь особо обозначен в главе XI – без определенного названия или даты, – XII глава предъявляет три периода времени, а именно 1260, 1290 и 1335 пророческих дней, которые поддерживают и подтверждают показанное в XI главе, что начало Времени Конца приходится на 1799 год.

И хотя глава XI затрагивает некоторые из наиболее знаменательных характеров и событий истории, как это нам предстоит показать, все же ее свидетельство остается запечатанным для очень многих исследователей пророчеств, потому как главный пункт пророчества, от которого многое зависит, уже имел мнимое исполнение. Такой способ укрывания или утаивания пророчества до соответствующего времени для его открытия вовсе не является чем-то необычным. В прошлом некоторые исследователи пророчеств до такой степени чувствовали уверенность, что его главный пункт уже исполнился, что в нашей английской Библии (Common Version) имеется ссылка такого рода: “Исполнилось между 171 и 168 годами до н. э.” Текст (Дан. 11:31) говорит: “И поставлена будет им часть войска, которое осквернит святилище могущества и прекратит ежедневную [буквально продолжительную] жертву и поставит [учредит] мерзость запустения [опустошительную мерзость]”.

Утверждается, что пророчество исполнилось во времена Антиоха Епифания, сирийского царя, когда тот силой вошел в Иерусалим, отменил жертвоприношения Богу в Храме и поставил в нем идола Юпитера Олимпийского.

Этого кажущегося выполнения пророчества достаточно, чтобы удовлетворить заурядного исследователя, который довольствуется верой в то, что ему говорят. Но этим он теряет заинтересованность к упомянутому пророчеству как к таковому, которое исполнилось в далеком прошлом и не представляет для него особого интереса. И только ревностный исследователь заметит предсказанное о том (стих 14), что грабители из народа Даниила будут действительно стремиться выполнить это видение (или будут мнимо его исполнять), но это им не удастся; далее, что Время Конца было установленным временем (стих 35), и что полного и правильного толкования нельзя было иметь до этого времени. Поэтому такой исследователь не будет надеяться на верное толкование в прошлом. Внимательный исследователь также не оставит без внимания факт, что наш Господь обращал внимание на то же пророчество двести лет после его мнимого выполнения и говорил нам ожидать его исполнения в будущем, сказав: “Когда увидите [в будущем] мерзость запустения, реченную через пророка Даниила, стоящую на святом месте” (Мат. 24: 3, 15). Наш Господь даже предостерег, что нам следует быть осторожными и не ошибиться относительно действительной мерзости, говоря: “Читающий да разумеет”.

Мы верим, что представленные в предыдущем томе доказательства сделали очевидным факт, что этой мерзостью запустения является огромная папская система, которая на протяжении столетий грабила одинаково мир и Церковь – в имя Царства Христа. Действительно, эта мерзость издавна “стоит на святом месте” – в Храме Бога, в христианской Церкви. Спасибо Богу за привилегию все отчетливее видеть ее мерзостные приметы, чтобы нам избежать всех ее заблуждений. Спасибо Богу за то, что дни ее сочтены и что очищенное святилище (Дан. 8: 14) вскоре будет превознесено и наполнено славой Бога.

С таким предисловием приступаем к рассмотрению XI главы пророчества Даниила в ее последовательном порядке.

Стих 2 начинается Царством Медо-Персии, четвертым и последним царем которого был Дарий III Кодоманус.

Могущественный царь из 3 стиха это Александр Великий, царь Греции, о котором с интересом читаем отрывок из труда историка Вилларда. Он говорит:

“Когда Александр Великий вторгся в Иудею, он послал в Иерусалим повеление обеспечить его армию провиантом и пополнением. Яддус, тогдашний первосвященник, передал ответ, что он дал присягу верности персидскому царю и до тех пор, пока тот жив, не может ему изменить. Александр, как только закончил осаду Тира, двинулся на Иерусалим, чтобы отомстить за этот отказ. Извещенный о его намерениях и совершенно не в состоянии ему противостоять, первосвященник в тревоге возопил к небесам, моля о помощи. Получив наставление в ночном видении, он открыл ворота города и устлал дорогу цветами. Одевшись в великолепные одежды левитского священничества, он вышел встречать завоевателя, сопровождаемый всеми священниками, одетыми в белое. Встретив его, Александр поклонился и воздал почести. На вопрос своих удивленных друзей, почему он, перед которым преклонялись другие, должен воздавать почести первосвященнику, Александр ответил: “Я воздаю почести не ему, но Богу, которому он служит. Я узнал его, как только увидел его одежды, что это именно тот, которого я узрел в видении в Македонии, когда размышлял о покорении Персии; он тогда заверил меня, что его Бог пойдет предо мной и дарует мне победу”. Александр обнял священников и, шествуя посреди них, вошел в Иерусалим, где самым торжественным образом возложил жертву в храме. Тогда первосвященник указал ему на пророчество Даниила и объяснил, что по предвидению ему суждено низложить власть Персии.

Хотя Александр покорил мир за короткий период тринадцати лет, царство после его смерти не перешло по родственной линии как единое государство, но было разделено его четырьмя полководцами, и в конечном итоге распалось на части, как об этом сказано в 4 стихе.

Здесь следует отметить соответствие этого пророчества тому, что записано в Дан. 8: 3-9, 20-25. Здесь показано, как из одной части империи Александра (сравните стихи 8, 9 и 21) восстанет “малый рог” (власть), который станет великим. Это, вероятно, относится к Риму, который поднимался к влиятельному положению на развалинах Греции. Будучи малозначительным вассалом, чьи представители не замедлили признать верховенство Греции стать частью империи у ног Александра Великого, Рим постепенно набирал превосходства.

Поведанная несколькими словами история в Дан. 8: 9, 10 более обширно описана в главе 11: 5-19. В этом более подробном изложении Египет назван “Южным царем”, тогда как греки, а впоследствии римляне – их наследники во владении или новый рог, выросший из Греции, – названы “царем Северным”. Между ними переплетена – связанная то с одним царством, то с другим, – история Божьего народа, народа Даниила, в конечное благословение которого, как обещано Богом, верил Даниил. Утомительно и без надобности прослеживать всю эту историю с ее многочисленными подробностями конфликтов между полководцами Александра и их наследниками, вплоть до стиха 17, в котором речь идет о Клеопатре, царице Египта. А поскольку до сих пор имеется об этом единодушие, нам нет нужды обращаться в прошлое.

Те, кто утверждает, что 31 стих относится к Антиоху Епифанию, продолжают в 18 стихе применять это пророчество к мелким склокам и конфликтам между Селевкидом, Филопатром, Антиохом Епифанием и Птолемеем Филоматом – вплоть до конца главы, – как это, вероятно, привыкли применять иудеи. Продолжая подобное толкование 12 главы, иудеи, пожалуй, имели достаточное основание ожидать их скорого освобождения Мессией. Мы читаем, что во время рождения нашего Господа “народ был в ожидании” Его, а через Него – избавления от римского ига. Однако от 18 стиха и далее, мы, которые видим действительную “мерзость”, расстаемся с ними, понимая, что пророчество только затрагивает известные действующие лица вплоть до папства, чтобы затем, касаясь его и устанавливая с ним тождество, перейти дальше к концу его власти истреблять и определить эту дату путем подробного рассказа об одной из наиболее примечательных исторических личностей – о Наполеоне Бонапарте.

Но может возникнуть вопрос, почему меняется тот особый способ, каким рассматривались предыдущие стихи, и затрагиваются только наиболее значительные события истории? На это отвечаем, что такова была часть Божьего метода печатания и закрытия пророчества. Кроме того, все в пророчестве было устроено таким образом, чтобы не стать преткновением для Израиля в первом пришествии. Если бы детали и подробности двадцати столетий были разложены так же, как изложено пророчество, находящееся в стихах 3-17 этой главы, это было бы изнурительным, скучным и превыше понимания. Это дало бы иудеям, а также ранней христианской Церкви представление о продолжительности времени до прихода Божьего Царства, а такого намерения у Бога не было.

Продолжая, мы понимаем, что стихи 17-19 имеют отношение к временам и событиям, в которых действующими лицами были Марк Антоний и Клеопатра – когда Антоний был побежден, и Египет (“Южный царь”) был поглощен Римской империей. Стих 20 мы применяем к Августу Цезарю, известному своими систематическими сборами больших налогов со всех платящих дань народов. Его чрезмерные поборы налогов в Иудее и во всем тогдашнем цивилизованном мире упоминаются в Священном Писании в связи с рождением нашего Господа (Лук. 2: 1). Выражение: “В те дни вышло от кесаря Августа повеление сделать перепись по всей земле” вполне соответствует описанию: “На место его восстанет некий, который пошлет сборщика податей во славе царства” (KJV). Последняя часть этого описания также полностью совпадает, поскольку период правления Августа Цезаря отмечен в истории, как самая славная эпоха великой Римской империи, и назван “золотым веком Рима”.

Другой перевод 20-го стиха гласит: “На место его восстанет некий, который пошлет сборщика податей пройти по земле, украшающей царство” (Rotherham). Это, вероятно, особым образом относится к Палестине и полностью отвечает тому, что записано в Евангелие от Луки. Оба толкования верны. Это было время расцвета Римской империи, и сборщики налогов были посланы пройти всю землю Палестины – землю, украшающую царство. Более того, следует отметить, что Август Цезарь был первым правителем, который учредил в мире упорядоченный сбор налогов.

Далее об этом известном правителе читаем: “Он после немногих дней погибнет, и не от возмущения и не в сражении”. Об императоре Августе сказано, что он умер спокойной смертью, тогда как его предшественник и семь преемников власти империи умерли насильственной смертью. Его смерть наступила через несколько лет после того, как он достиг зенита своей власти и послал “сборщика податей пройти по земле, украшающей царство”.

Стих 21 подходящим образом описывает Тиберия Цезаря, наследника Августа: “И восстанет на место его презренный, и не воздадут ему царских почестей, но он придет без шума и лестью овладеет царством”. Заметьте, как исторические записи о Тиберии соответствуют тому, о чем говорит пророк.

Историк Уайт: “Тиберию исполнилось пятьдесят шесть лет, когда он воссел на трон, выражая при этом большое нежелание брать на себя его важные заботы… А когда все препятствия были устранены, тиран дал волю своей жестокости и чувственным страстям”.

Историк Виллард: “Вначале он притворялся и руководил с кажущейся сдержанностью, однако маска вскоре упала… Сенат, которому он передал все политические права народа, оказался недееспособным и поэтому с прислужничеством одобрял его действия, принося фимиам постоянной лести человеку, наполнившему их улицы кровью. Именно под правлением этого подлейшего человека и был распят в Иудее наш Господь Иисус Христос”.

Эти примеры полностью отвечают пророческому описанию и в дальнейшем подтверждаются следующим стихом (22). “И всепотопляющие [как половодье] полчища будут потоплены и сокрушены им [все, кто ему противится], даже и сам вождь завета”. Последнее выражение, без малейшего сомнения, относится к нашему Господу Иисусу, Который, как выше упоминалось историком, был распят во время властвования Тиберия его представителем Пилатом, римским правителем Иудеи, а также римскими воинами.

“Ибо после того, как он вступит в союз с ним [сенат признает его как императора], он будет действовать обманом, и взойдет, и одержит верх с малым народом [Тиберий создал Гвардию Претории, которая вначале насчитывала 10 000 воинов, а затем была удвоена. Эта небольшая группа людей, как личная охрана императора, постоянно находилась в Риме и под его контролем. С ее помощью он держал в благоговейном страхе народ и сенат, упразднил всенародные выборы, собрания и т. п.]. Он войдет в мирные и плодоносные страны, и совершит то, чего не делали отцы его: добычу, награбленное имущество и богатство будет расточать своим и на крепости будет иметь замыслы свои, но только до времени” (Стихи 23, 24).

Политика Августа и его последователей состояла скорее в том, чтобы сохранить спокойное господство над уже захваченными владениями, чем стремиться к новым завоеваниям. Для обеспечения этого была принята политика делить захваченное, назначая при этом местных правителей, с титулами и властью, срок пребывания которых в должности зависел от поддержания порядка во вверенных им провинциях, от их верности Цезарю и проворности в сборе налогов. Они уже не придерживались, как раньше, политики грабежа и расхищения мира с одной целью увезти добычу в Рим в качестве трофея. Следуя такой дипломатической политике, “имея свои замыслы”, Рим теперь правил миром более обстоятельно, с большим престижем, нежели когда его полчища рыскали туда и сюда.

Следует понимать, что хотя пророчество изобилует подробностями, а в случае Августа и Тиберия почти указывают на личности, все это было исключительно для определенной цели. Этой целью было обозначить время перехода всемирного владычества от Греции к Риму, от четырех полководцев Александра Великого, представлявших четыре разделенных части империи (“четыре рога” греческого “козла”, упоминаемого в Даниила 8: 8), к Римской империи, которая в то время и до того была частью Греции. Эти четыре полководца, правивших после Александра Великого, в истории отмечены не менее детально, нежели в пророчестве*. Говорит историк**:

—————

*Это разделение между четырьмя подробно упоминаются в Даниила 8: 8 и 11: 4, 5.

**”Willard’s Universal History”, стр. 100.

—————

“Империя [Греция] теперь была разделена на четыре части, каждая из которых предназначалась одному из полководцев, которые заключили союз. Птолемей принял царскую власть над Египтом; Селенен – над Сирией и Верхней Азией; Лисимах – над Тракией и Малой Азией, достигая Таурус; а Кассандр взял, как свою долю, Македонию”.

В этом делении Италия отошла к владениям Кассандра, бывшим северной частью делимого, которые именовались “царем северным”, тогда как Египет был южной частью делимого или “южным царем”. Постепенно влияние Рима оказалось господствующим, и часть за частью территория, принадлежащая вначале Селенену, Лисимаху и Кассандру, была переведена в подчинение Рима, который был частью северной территории делимого; при этом остался только Египет, южная часть. Этот южный царь, Египет, как упоминалось, стал впоследствии подданным власти севера во времена Клеопатры, Антония и Августа Цезаря – частично по воле отца Клеопатры, который, умирая, когда его дети были юношеского возраста, оставил царство покровительству Римского Сената, а частично вследствие поражения Марка Антония. Действительно, какое-то время “южный царь”, Египет, был столь же могуществен как “царь северный”, Рим. Историки рассказывают, что “он был самой большой торговой державой, существовавшей тогда”; что в нем было “33 000 городов”, и что годовая прибыль “составляла 14 800 талантов серебра” или около 20 000 000 долларов.

Понимая смысл и цель пророчества, нам не следует ожидать подробных описаний личностей монархов этих царств, но под “царем северным” надо подразумевать представителя Римской империи, а под “царем южным” – представителя египетского царства. Следуя такому толкованию, мы продолжим исследование пророчества.

Стих 25. “Потом возбудит [Рим] силы свои и дух свой с многочисленным войском против царя южного [Египта], и южный царь выступит на войну с великим и еще более сильным войском, но не устоит, потому что будет против него [предательское] коварство”.

От 30-го года до н. э., когда Август кесарь сделал Египет Римской провинцией, между двумя странами не было никаких враждебных действий – до тех пор, пока царица Зиновия, наследница Клеопатры (около 269 г. н. э.), не потребовала и не начала осуществлять власть. Ее царствование было коротким; римский император Аврелий одержал над ней победу в 272 г. н. э. Историк пишет: “Сирия, Египет и Малая Азия признавали владычество Зиновии, царицы Пальмиры. Но она вынуждена была столкнуться с предводителем века, превосходящим ее могуществом империи и военным искусством”. Тем не менее, Аврелий писал о ней так: “Римский народ выражает недовольство по поводу войны, которую я веду с женщиной. Но он ничего не знает ни о характере, ни о славе Зиновии. Невозможно описать проведенные ею военные приготовления и отчаянную отвагу Зиновии”. Фирм, союзник Зиновии в Египте, был в скором времени побежден и казнен, и Аврелий, овеянный славой, вернулся в Рим с несметными богатствами, как это описано в стихе 28: “И отправится он в землю свою с великим богатством и враждебным намерением против святого завета, и он исполнит его [разные подвиги] и возвратится в свою землю”.

В доказательство того, сколько богатства он накопил, предлагаем отрывок из истории Гиббона о его триумфальном шествии улицами Рима. Он пишет:

“Богатства Азии, оружие и знамена побежденных народов, изумительной красоты посуда и одежда сирийской царицы были представлены на всеобщее обозрение, располагаясь в строгой симметричности или в искусном беспорядке… Изящная фигура Зиновии была закована в золотые цепи; раб поддерживал золотую цепь, охватившую ее шею, и сама она почти изнемогала под непосильным грузом украшений. Она шествовала перед великолепной колесницей, на которой надеялась однажды въехать в ворота Рима”.

Что касается выражения пророка, что после своего возвращения сердце его обратится против святого завета [христианства], историк Мошейм пишет:

“Аврелий, хотя и непомерно преданный идолопоклонству и питающий большую антипатию к христианам, все же на протяжении четырех лет не пытался причинять им никакого вреда. Однако на пятом году своего царствования он – то ли по собственному предубеждению, то ли по навету других, – приготовился преследовать их. И если бы он жил дольше (а нрав его был исключительно жестоким и свирепым, и в огромной степени находился под влиянием языческих жрецов и поклонников языческих богов), то его гонения сопровождались бы даже большей жестокостью, нежели кого бы то ни было из его предшественников. Но до того как его новые указы достигли всех провинций, он был убит. Поэтому лишь некоторые христиане пострадали за свою набожность во время его правления”*.

——————–

*История христианства. Том II, стр. 101.

——————–

Этот дух преследования христианства проявился в нем после возвращения с победоносного похода, как это показано в пророчестве. Будучи поклонником солнца, Аврелий приписывал ему свою победу над Зиновией. Сразу после победного сражения он отправился в великолепный храм, возведенный в честь солнца, чтобы выразить свою признательность. Поскольку христиане считали солнце недостойным поклонения, предполагается, что отказ участвовать в этом празднестве воздаяния чести солнцу побудил его к внезапным и яростным гонениям.

Стих 26. “Даже участники трапезы его погубят его, и войско его разольется, и падет много убитых”. Аврелий был убит своими полководцами; его армия добилась успеха, но при этом многие были убиты.

Стих 27 не относится к Египту и Риму, а к двум царям или властям в Римской империи – к постепенно умирающей власти империи, и к церковной власти, медленно приходящей к жизни и честолюбию. Каждая из них стремилась использовать друг друга для своих корыстных целей, одновременно отрицая подобные замыслы. Читаем: “У обоих царей сих на сердце будет коварство, и за одним столом будут говорить ложь, но успеха не будет [тогда], потому что конец еще отложен до времени”. Если эту мысль представить более четко, то Богом был определен период времени в 1260 лет, как срок преследовательской власти папства; следовательно, в союзе или договоре между духовенством и светской властью “успеха еще не было” тогда, потому что 1260 лет, отсчитывая с той поры, привели бы к “концу” преждевременно. Поэтому его следовало отложить, придержать, позволяя приходить постепенно посредством упадка империи в Италии. На страницах церковной истории читаем об интригах христианских епископов с целью прийти к власти в Римской империи. Вероятнее всего, императоры также много дебатировали над тем, будет ли для них выгодно признать новую религию. По-видимому, Константин совершил только то, на что созрело время, и о чем другие как-то помышляли. Но даже Константину настроение в народе препятствовало сразу и быстро достичь желаемого союза сил церкви и государства.

Мы считаем стихи 29 и 30 как бы вставным эпизодом, добавленным, чтобы утаить на какое-то время смысл, прервав последовательность повествования, с надеждой, что оно будет применено к еще далекому тогда столкновению между представителями Римской империи и Египта. Ни одного дополнительного конфликта между ними не должно было произойти за исключением того, которому следовало случиться именно в “назначенное время” – во время конца, в 1799 году. Поэтому оставим исследование этих стихов до тех пор, пока не рассмотрим последнюю битву между ними, детально описанную в стихах 40-45.

Стих 31 мысленно связан с 27 стихом, и мы считаем, что он относится к более успешной из двух властей Римской империи – к папству. Проследив историю на примере известных отдельных правителей вплоть до Аврелия, и ознакомившись с двумя враждебными господствами – светским и церковным, – возникшими вскоре после них, видим, что в дальнейшем речь идет о верховенстве папства, его характере и его делах, имеющих отношение к Божьей истине и к Церкви. Здесь оно представлено как один царь или власть, невзирая на его разных и сменяющихся пап, то есть глав. Знаем, что в борьбе между светскими и церковными правителями папство одержало победу; об этом сказано в пророчестве: “И поставлена им будет часть войска [или, “сильные поднимутся от него”(Young)], которая осквернит святилище могущества и прекратит ежедневную жертву и ПОСТАВИТ мерзость запустения”.

Как понимаем, это означает, что ни церковной, ни светской власти не удалось поглотить друг друга, как одно время казалось возможным, но поднялись “сильные”, которые осквернили основополагающие принципы светского правления, равно как истинной религии. “Святилище могущества”, священный внешний двор гражданской власти, которую Бог на определенное время предоставил язычникам, царствам мира сего, подкапывались теми в церкви, кто жаждал данного властвования, и кто всячески старался заполучить светскую власть, чтобы этим помочь осуществить свои честолюбивые церковные замыслы. Таким образом, святилище Бога (Его священное место пребывания – Церковь) было осквернено и приведено в упадок постоянными усилиями “сильных” делить власть со светскими правителями, а также умножить численность и влияние среди народа. Таковым в зародыше было папство, замышлявшее поставить себя во власти как священническая империя.

Нам не следует удивляться, что эти честолюбивые, “сильные”, проигнорировав Божий план, предусматривающий наше нынешнее подчинение “существующим властям” (которые предопределены Богом для нашего нынешнего испытания и приготовления к будущему возвышению к власти, славе и господству над миром), и решив, при возможности, царствовать прежде установленного Богом времени, оказались столь далекими от согласия с Божьим планом, что полностью утеряли само существо и зерно истины, сохранив лишь форму и внешний вид. Наиболее откровенным шагом отступничества было “прекращение ежедневной жертвы”. Этот кульминационный пункт вырождения доктрины, представленный в папистских учениях о Перевоплощении и Жертве Литургии, здесь нами только упоминается, и мы оставляем его для более полного рассмотрения в следующей главе, поскольку он связан с другим пророчеством. Со времени внесения такого рокового и хулительного заблуждения, Бог называет эту систему мерзостью, а ее последующее возвышение к власти упоминается здесь как “поставление мерзости запустения”. То, насколько папство заслужило такое название, и насколько вредно было его пагубное влияние, верно засвидетельствовано историей “средних веков”, краткий обзор которых представлен нами в предыдущем томе.

Стих 32: “Поступающих нечестиво против завета он привлечет к себе лестью”. Те в церкви, которые не сумели жить согласно своему завету с Богом, пали легкой добычей лести, почестей, титулов и т. п., представленных им папской иерархией, когда она начала обладать влиянием. И хотя многие поддались заблуждениям, однако это сделали не все. Поэтому читаем: “Но люди, чтящие своего Бога, усилятся, и будут действовать. И разумные из народа вразумят многих”. Таким образом, показано разделение в церкви на два определенных класса, отмеченных в Дан. 8: 11-14 как святилище и воинство: один класс, испорченный соблазнительными почестями мира, попирающий свой завет с Богом, тогда как другой класс был действительно укреплен преследованиями, которым он подвергся за свою преданность Богу. В этом классе были такие, которые оценивали ситуацию и научали верных, что в Священном Писании именно так и написано, что Антихрист или Человек беззакония будет развит в результате большого отступничества в Церкви.

В руках тех, кто оставил завет, кто присоединился к империи, находились численное большинство и власть. Немногих верных преследовали – они были гонимы, их заточали в тюрьмы, предавали мучениям, пыткам и смерти сотнями всевозможных отвратительных методов, о чем ясно свидетельствуют страницы истории, и что предсказал пророк, который поведал: “Будут несколько времени страдать от меча и огня, от плена и грабежа” [Здесь придется заключить в скобки стих 34 и часть 35 стиха] “…к последнему времени: ибо есть еще [будущее] время до срока”. Как долго должно было продолжаться это преследование, здесь не сказано, за исключением того, что оно закончится, как положено, во Время Конца. Из других мест Писания мы узнаем, что это был период в 1260 лет, который закончился в 1799 г. н. э.; эта дата знаменательным образом обозначена Даниилом, Иоанном Откровителем, а также историей.

Стихи 34 и 35. “Во время страдания своего будут иметь некоторую помощь”. Полный период преследовательской (папской) власти, 1260 лет, должен был закончиться не раньше 1799 года; но перед его завершением Бог послал некоторую помощь через движение Реформации, которое, хотя вначале и усилило преследования, затем дало некоторое облегчение и защиту тем, кто обессилел, оставаясь верным Божьему Слову. Реформация стала преградой полному подавлению истины в мире. К сожалению, с этой некоторой помощью опять пришло “притворство”. Как только преследования начали ослабевать, сатана прибегнул к тому же методу, каким он прежде преуспел в порче и приведении в упадок Церкви, с тем, чтобы теперь подчинить себе реформаторское движение. Короли и князья начали оказывать почести и давать титулы протестантам, а также объединяться с протестантизмом. Это привело к очень плохим последствиям и отступничеству от завета, как читаем: “Многие присоединятся к ним, но притворно. Пострадают некоторые и из разумных [предводители, реформаторы, учителя, которые были способны просветить многих относительно заблуждений папства] для испытания их [немногих верных], для очищения и для убеления к последнему времени”.

Исследуя пророчество дальше, мы видим, что как в предыдущих стихах отчетливо описаны ведущие личности, знаменательным образом связанные с переходом правления сначала к Греции, затем к Риму, а потом (обманом, постепенно, втихомолку) к папству, как власти, которая произрастала из светского Рима, так в случае, когда пророчество приходит к очень важному пункту, где папское господство было сломлено*, вполне разумно надеяться, что Наполеон, ведущее лицо, связанное с такой переменой, должен быть особо выделен – разумеется, не путем описания его внешности, а описанием его характерных черт, как это было в случае Августа и кесаря Тиберия. И, действительно, мы находим такое описание, которое полностью отвечает деятельности Наполеона Бонапарта. Стихи 31-35 описывают папство, его заблуждения и мерзости, равно как Реформацию с ее “некоторой помощью”, частично потерпевшей неудачу посредством соблазнов. Эти стихи приводят нас к “Времени Конца” и показывают, что, несмотря на предоставленную небольшую помощь, некоторые будут падать от преследований до самого Времени Конца. Все так и было: во всех странах, подчиненных папству – Испании, Франции и т. д. – гонения, совершаемые жестокой инквизицией, продолжались до тех пор, пока Наполеон не положил им конец самым действенным образом.

——————-

*Следовало бы сказать, что владычество папства миновало вначале нынешнего века, поскольку после Французской революции власть Рима над правителями и царствами (и даже над своей собственной территорией в Италии) была только условной, а не действительной. Следует также помнить, что до этого времени Франция была наиболее преданной и послушной папскому господству державой. Ее короли, князья, знать и народ с наибольшей готовностью повиновались повелениям папы – организовывали крестовые походы, вели войны и т.д. и т.п. на знак послушания папским указаниям, – и были преданными до такой степени, что после ужасной резни в ночь св. Варфоломея не позволили протестантам жить на их собственной земле. Поэтому никакой другой народ, кроме французского народа, не смог бы нанести папству столь ошеломляющий и разрушительный удар.

——————-

Далее следуют стихи, описывающие Наполеона как орудие, использованное Провидением для сокрушения папской власти и для начала ее мучений, которые завершатся ее полным уничтожением, что произойдет несколько позже, как написано: “…Которого Господь Иисус… истребит явлением пришествия Своего” (2 Фес. 2: 8).

Светская карьера Наполеона Бонапарта, которого даже в его время считали “человеком роковой судьбы”, настолько отчетливо показана в пророческом описании, что можно достоверно узнать “определенное время”. Такой метод определения даты весьма точен. И если мы сумеем показать, что упомянутые здесь в пророчестве события согласуются с карьерой Наполеона, описанной в истории, то сможем столь же уверенно определить нужную дату, как могли установить начало царствования кесаря Августа, Тиберия или Клеопатры, – о которых имеем описание в 17, 20 и 21 стихах. Карьера Наполеона, в свете пророчества, указывает на 1799 год н. э. как на окончание 1260 лет папской власти и начало периода, именуемого “Временем Конца”. Пророческое описание говорит следующее:

Стих 36: “И будет поступать царь тот по своему произволу, и вознесется и возвеличится выше всякого божества, и о Боге богов станет говорить хульное, и будет иметь успех, доколе не совершится гнев: ибо, что предопределено, то исполнится”. Наполеон не был царем, однако выражение “царь” обычно применяется к могущественному правителю. Вероятно, он поступал “по своему произволу” так же, как это делал всякий другой человек, живший когда-либо; он был известен своеволием и решительностью, которыми побеждал почти непреодолимые трудности. Чтобы правильно понять вышеупомянутый стих, необходимо помнить, что выражение “бог” означает “могущественный”, и что в Священном Писании оно часто относится к царям и правителям (как в этом стихе – “бог богов”)*. Здесь выражение “боги” относится к властителям, царям и князьям, а выражение “бог богов”, или правитель правителей, относится к папе. Большинство людей всегда признавало то или иное религиозное превосходство, но Наполеон не признавал никакого. У него была собственная воля и собственные планы превознести себя выше всякого иного правителя. Даже к “богу богов” (т. е. к правителю правителей – к папе) он обратился неслыханным образом. Он потребовал от него послушания, как от своего слуги, таким образом, что это потрясло тогдашний суеверный мир, а также достоинство папской иерархии. И, как сказано здесь, он имел успех до тех пор, пока не исполнил своей миссии наказать папство плетью и разрушить его влияние на сознание людей. В доказательство этого история** говорит:

—————

*Смотрите “Исследование Священного Писания”, том II, стр. …

————–

**”Кампании Наполеона”, стр. 89, 95, 96.

————–

“В то время как светские князья, по заключенным с французами соглашениям, добросовестно соблюдали их условия и платили возложенную на них контрибуцию, верховный понтифик оказался виновным в самом безрассудном нарушении своих обязательств. Окруженный духовенством, которое было его единственным советником, папа обладал средствами для своих былых изощренных уловок и благочестивых интриг; прилагались всяческие усилия возжечь мысли людей против французов… Священники ссылались на то, что воспротивились сами небеса, и категорически утверждалось, что в разных церквях явлены многочисленные чудеса в защиту святой католической веры в верховенство папы, тем самым являя недовольство небес действиями французов. Бонапарт, убедившись, что двор папы в Риме настолько слепо увлечен собою, что все его мирные усилия окажутся бесполезными, предпринял незамедлительные шаги, чтобы отрезвить “Его Святейшество”.

“Он приказал генералу Виктору занять папские территории, и тот разметал папское воинство, “как прах пред лицом ветра”, посеяв всеобщую панику во всех церковных землях… “Его Святейшество”, видя, что в его критической ситуации св. Петр не оказал ему никакой помощи… отправил полномочных представителей к Бонапарту с мольбой о мире. Мир был заключен, но на довольно унизительных для папы условиях: Вдобавок к согласию придерживаться договора, принятого ранее и нарушенного папой, его обязали передать часть своих владений и уплатить денежную сумму где-то в тридцать миллионов французских лир (около шести миллионов долларов) – как возмещение за предыдущие разногласия”.

Эта сумма, добавленная к первоначальному налогообложению, составила, в общем, свыше десяти миллионов долларов, которые папа заплатил Франции золотом и серебром, без учета других ценностей – скульптур, картин и т.п. Римо-католический историк пишет, что “выполнение этих условий поставило папу на грань разорения”. Этот договор был заключен 19 февраля 1797 года.

Казалось бы, такое внезапное и успешное свержение папской власти будет достаточным доказательством миру, что ее притязания на божественное право руководить царями и т.п. являлись простым посягательством; но поскольку так не случилось, то в следующем году прибавились, бесспорно, кульминационные штрихи, когда французский генерал Бертье вошел в Рим, провозгласил там 15 февраля 1798 г. Республику, и через пять дней увез папу пленником во Францию, где тот умер на следующий год. С тех пор и доныне папское владычество над царствами земли было только тенью его былого величия. С тех пор оно очень редко упоминало о своем вымышленном праве постановлять и свергать царей. В самом деле, папа по имени Пий VII, избранный в 1800 году, “опубликовал обращение, в котором огласил учением Евангелия, что все должны быть послушны существующим властям”, которые, разумеется, включают и его самого.

Стих 37. “И о богах [о правителе] отцов своих он не помыслит и ни желания жен, ни даже божества [правителя] никакого не уважит; ибо возвеличит себя выше всех”.

Наполеон не только не почитал бога своих отцов, папство, но и не проявлял благосклонности к какой бы то ни было из протестантских сект, которые здесь представлены как жены*. На самом деле он руководствовался не чем иным, как только своим собственным честолюбием.

——————

*Как единственная истинная Церковь символически названа Невестой Христа, а церковь Рима за свою неверную связь с земной империей названа блудницей, так различные протестантские секты названы “женами”.

——————

Стих 38. “Но богу крепостей [военной мощи] на месте его [вместо любого из этих богов] будет он воздавать честь, и этого бога, которого не знали отцы его, он будет чествовать золотом и серебром, и дорогими камнями и разными драгоценностями”.

Другие великие вожди выражали некоторое свое признание за одержанные победы определенным сверхъестественным силам. Александр Великий посещал языческие храмы, тем самым празднуя свои победы; так же поступали кесари. В последующем, под властью папства, сражающиеся стороны имели обычай взывать к Богу, к святым, к Деве Марии и папе о благословении и победе – по крайней мере для того, чтобы одержанная победа выглядела дарованной Богом. Но Наполеон ничего такого не делал: он приписывал свои успехи себе и своему гению. Его опорой были армии; он полагался на храбрых солдат, быстрые маневры и талантливых полководцев; к ним он обращал свои воззвания. Текст его присяги перед французским “Советом Старейшин” во время принятия командования армиями Франции после его возвращения из Египта показывает, что он надеялся на себя и на свои армии. Он не клялся ни Богом, ни Библией, ни папой, ни Францией, но сказал: “Клянусь! Клянусь своим собственным именем и именем своих доблестных товарищей!” Угождая своему честолюбию, он утверждал, что служит народу; и захваченные им сокровища Рима, других городов и стран были отданы народу Франции, частью которой был он сам и его солдаты.

Стих 39. “И устроит твердую крепость с чужим [новым] богом: которые признают его, тем увеличит почести и даст власть над многими, и землю раздаст в награду”.

Наполеон поставил у власти своих друзей и доверенных генералов во всех побежденных странах Европы. Эти должности являлись его подарками, однако удерживались на условии верноподданства. Они давались “даром”, одновременно составляя цену их верности. Вот что говорит об этом история*:

“Честолюбивые намерения Наполеона становились все более очевидными. Королем Голландии, которая год до того стала королевством, был поставлен его брат Луи Бонапарт. Неаполь был дан Джозефу Бонапарту, старшему брату, который был также наделен титулом короля обеих Сицилий. Несколько провинций были преобразованы в герцогства и громадные феодальные поместья, и переданы родственникам и приближенным императора. Его сестра Паулина стала принцессой Гасталии; шурин Мюрат стал великим герцогом Берга и Клевис, а Ежен Богарне, сын его первой жены императрицы Жозефины, был послан вице-королем в Италию. Из четырнадцати провинций юга и запада Германии была сформирована Рейнская Конфедерация. Они были отделены от Германии, и признали Наполеона своим главой с титулом Протектора… Швейцария также перешла во владение Франции, а Наполеон назвал себя ее “Посредником”.

Политика Наполеона также склонила его к учреждению различных почетных наград и орденов для офицеров и солдат, как, например, “Легион Чести”, “Орден Железной Короны” и т.д. и т.п.

Предоставив, таким образом, почву для установления тождества этой личности (Наполеона), дела которого определяют начало “Времени Конца”, пророчество в дальнейшем показывает, какое именно особое событие того времени следует считать обозначением точной даты начала “Времени Конца”. Этим событием, как видим, было вторжение Наполеона в Египет, которое заняло период около одного года и еще пяти месяцев. Он отплыл в мае 1798 года, и, по возвращении, высадился на берег Франции 9 октября 1799 года. Этот поход наглядно описан несколькими словами в стихах 40-44.

Стих 40. “Под конец же [установленного] времени сразится с ним царь южный [Египет], и царь северный [Англия] устремится как буря на него с колесницами, всадниками [египетскими мамелюками и т.д.] и многочисленными кораблями [силы англичан состояли из флота под командованием адмирала Нельсона], и нападет [Наполеон] на области, наводнит их и пройдет [победоносно] через них”.

История рассказывает, что египетская армия под командованием Мурат-Бея “после невероятно упорного сражения была разгромлена… победа французов вселила ужас везде в Азии и Африке; окрестные племена покорились победителю… Однако судьба готовила ему ужасную превратность. Его флот, состоявший, кроме фрегатов, из тринадцати [боевых] кораблей, развернутых в линию, был обнаружен английским адмиралом Нельсоном в заливе Абукер. После долгого преследования он был атакован вечером 1 августа 1798 г с такой силой и напористостью [“как буря”], какой еще не случалось в морском сражении”.

Стихи 41-43. “И войдет он в прекраснейшую из земель [Палестину], и многие области пострадают, и спасутся от его руки только Едом, Моав и большая часть сынов Аммоновых [Наполеон держался берега, и, не войдя в эти земли, миновал их]. И прострет руку свою на разные страны; не спасется и земля Египетская. И завладеет он сокровищами золота и серебра и разными драгоценностями Египта; Ливийцы и Ефиопляне последуют за ним”.

Стихи 44-45. “И раскинет он царские [дворцовые] шатры свои между морем и горою преславного святилища”. Это выражение может иметь отношение к одной из гор – Фавор или Синай, – каждая из которых может быть названа преславной и святой. На горе Фавор, преславной и святой, бывшей местом преображения нашего Господа, и названной апостолом Петром “святой горой”, располагались шатры Наполеона, и там же произошло одно из важнейших сражений. Гору Синай, преславную и святую, как место утверждения Завета Закона между Богом и Израилем, посещал Наполеон, его “ученый корпус”, а также избранная охрана.

“Но слухи с востока и севера встревожат его; и выйдет он в величайшей ярости, чтоб истреблять и губить многих [народы]… но придет к своему концу, и никто не поможет ему”.

Будучи в Египте, Наполеон получил известия о новой коалиции против Франции и сразу же отправился во Францию. Относительно этого история* говорит: “Полученные из Европы вести склонили его покинуть Египет; оставив армию под командованием Клебера, он тайно и поспешно возвратился во Францию… Судьба отвернулась от Франции; против нее образовалась новая коалиция, состоящая из Англии, России, Неаполя, Оттоманской Порты и Австрии”. Сравните этот отрывок из истории с текстом пророчества: “Но слухи с востока и севера встревожат его, и выйдет он в величайшей ярости, чтоб истреблять и губить многих [народы]”. Большая ярость Наполеона и его стремление разорить все народы Европы слишком хорошо известны, чтобы нуждаться в повторении. Ему почти удалось осуществить свои честолюбивые замыслы, однако, как было предсказано пророком, спустя несколько лет этот самый известный в свое время человек умер в изгнании, оставленный всеми.

—————–

*”Willard’s Universal History”, стр. 452.

—————–

Стих 40 говорит о том, что завоевание Египта будет во “Время Конца”, или (как воспроизводит его перевод Douay) в “определенное время”; о том же говорят 29 и 30 стихи, которые относятся к тому же событию и ранее были представлены в качестве вставного предложения. Следует помнить, что стихи 25-28, как отмечено ранее, имеют отношение к предыдущему покорению Египта; а в 29 и 30 стихах имеется ссылка, что следующее большое завоевание Египта произойдет в “определенное время”, т.е. во “Время Конца”, как показано в стихах 40-45.

“В назначенное время опять пойдет он на юг; но последний поход не такой будет, как прежний”. Последствия вторжения Наполеона в Египет не были ни такими, как во времена Клеопатры, ни как при царствовании ее наследницы, царицы Зиновии. Наполеон, несмотря на свой успех, как полководца, в Египте, не достиг таких побед, как его предшественники. Причина этого описана в следующем стихе: “Ибо в одно время придут корабли Киттимские [“Римлян” – Douay]”. Английский флот извел Наполеона и помешал достижению им победы. Поскольку Англия, как и Франция, были частью древней Римской империи, и поскольку Франция находилась в состоянии войны с оставшейся империей, стремясь ее завоевать, то мы видим уместность того, чтобы называть эти корабли римскими. “И он [Наполеон] упадет духом и возвратится, и озлобится на святой завет и исполнит свое намерение”.

После возвращения из Египта Наполеон отказался от своей прежней политики насильственного сопротивления паству и подписал Конкордат, то есть договор с папой, обуславливающий восстановление римо-католической религии во Франции. Это был шаг вопреки истине; но он, видимо, считал, что такой политикой ему будет намного легче расправиться с Республикой и поставить себя у власти как императора. Он действительно “исполнил свое намерение”. Однако после обретения императорской власти такая политика продолжалась недолго: вскоре он снова начал действовать против системы, именуемой “Человеком беззакония”, что пророчество описывает такими словами: “…И [Наполеон] опять обретет здравый смысл [изменит свои действия] в отношении тех, кто покинул святой завет” (Rotherham), то есть он снова начал противодействовать отступнической церкви Рима. В этом он также имел успех.

Вот так в XI главе Даниила выразительно прослежена мировая история в ее наиболее примечательных фигурах – от царства Персии до свержения господства папы. Даже охватывая долгий период времени длиной в две тысячи четыреста лет, она выполняет свою задачу, четко обозначая год начала Времени Конца, т.е. 1799 год. С этим годом закончился срок 1260 лет преследовательской власти папства, и началось Время Конца. Не следует терять из виду, что это был также последний год “тысячелетия” папства, то есть тысячи лет царствования, которое началось, как показано в предыдущем томе, в 800 году. Но 1799 год был только началом периода, известного как “Время Конца”, в пределах которого исчезнет всякий след этой системы.

Заметьте, как в нескольких словах 34 и 35 стихов показан закат Реформации и описаны его причины. Любовь к миру, желание власти, влияния и удобств стали сетью, которая опутала церковь, тем самым порождая папство; те же устремления и похоти воспрепятствовали Реформации. Лютер и его соратники вначале отважно разоблачили, как одно из папских заблуждений, единение церкви и государства; однако, когда после нескольких лет смелого противостояния сильной оппозиции, Реформация возымела некоторое влияние благодаря численности своих сторонников, когда цари и князья начали льстить реформаторам, когда перед ними открылись пути к общественному и политическому возвышению, пороки, исходящие от единения церкви и государства, которые они видели в папстве и с которыми боролись, теперь потерялись из виду. Реформированные церкви Германии, Швейцарии и др. пошли по стопам Рима и были готовы оказать поддержку и объединиться с любой политической партией, правителем или властью, желающей принять и признать их. Таким образом, частично утратив понимание, они, вместо того, чтобы стоять во главе реформы, сделались поводырями к искушению. Вот так движение Реформации, хорошо начавшись, оказалось, по большей части, приостановленным.

Но все это не могло расстроить Божьего плана. Его мудрость обратила это во благо. Оно послужило, как и заблуждения папства, дальнейшему испытанию истинных святых, чтобы доказать, чьими последователями они действительно были – людей или Бога. Той же цели оно служит все время, с тех пор и поныне, – “для испытания их, очищения и для убеления”.

Если мы точны в определении начала Времени Конца, приходящегося на 1799 год, то следует ожидать, что подверженность заблуждению насчет союза церкви и государства будет постепенно ослабевать, хотя могут потребоваться долгие годы для полного исцеления от этой западни сатаны. Обращаясь к прошлому, мы видим, что факты дают тому тщательное подтверждение. С той поры происходили разделения между империями и церквями, но не было никаких новых союзов. Фактически, эта дата обозначает новую реформацию на более прочном основании. Перед этим влияние папства на царства Европы было столь велико, что народы ужасались его проклятий как губительной напасти, и желали его благословений для своего благополучия. Когда протестанты отделились от папства, мир принял их как менее испорченную замену папства; поэтому часто имело место довольно похожее стремление заполучить их благосклонность, совет или поддержку. Но когда Наполеон смело проигнорировал благословения и проклятия папства, и при этом имел феноменальный успех, его поведение не только сильно ослабило влияние папства на светские власти, но также ослабило влияние различных протестантских систем в общественных и политических сферах – влияние, которое сильно возросло на протяжении двух с половиной столетий.

Новая Реформация, датируемая от дней Наполеона, была не менее основательной, чем реформация, осуществленная Лютером и его сподвижниками, хотя при этом она не была религиозным движением и никоим образом не была воодушевлена религиозной ревностью. Также ее действующие лица не осознавали факта, что они совершают дело, намеченное для них пророчеством столетиями раньше. Наполеон и его сподвижники были людьми безбожными, вдохновленными собственной самолюбивой жаждой власти; однако Бог, неведомый для них, руководил их действиями, заставляя осуществлять Свои собственные замыслы, что они и делали самым успешным образом. Если бы Реформация, которую Бог начал в Церкви, продолжалась дальше, а реформаторы вместе с последователями верно держались истины, то Его великие замыслы могли бы осуществиться посредством их достойного содействия. Но когда они поддались лести мира, Бог показал, что у Него есть иные пути и средства для осуществления Своих замыслов.

Деятельность Наполеона, вместе с Французской революцией, прервала приступ религиозного суеверия, смирила спесь самовозвеличенных религиозных властителей, пробудила мир к более полному осознанию возможностей и привилегий человеческого бытия, и сломала папскую власть, которой религиозная реформация до этого нанесла смертельную рану, но затем своей деятельностью излечила ее (Отк. 13: 3). Эра, закончившаяся в 1799 году н. э. и отмеченная египетской кампанией Наполеона, запечатала и определила границу господства папства над народами. Здесь истекло назначенное время (1260 лет власти), здесь также начался завещанный суд над этой системой, который окончательно должен “губить и истреблять до конца” (Дан. 7: 26).

Эта дата также четко обозначает начало новой эры свободомыслия и осознания личных прав и привилегий, и уже отмечена своими стремительными шагами прогресса к полному свершению дела, запланированного на это Время Конца. В качестве отдельной иллюстрации обратите внимание на возникновение и деятельность различных Библейских Обществ – “опасных Библейских Обществ”, как называет их Рим, хотя он не способен им ныне воспрепятствовать. Священная книга, одно время закованная им в цепи, удерживаемая сокрытой в мертвых языках, запрещенная для чтения его обманутыми подданными, ныне распространяется миллионами экземпляров в каждом народе и языке. Британское и Заграничное Библейское Общество было основано в 1803 г.; Нью-йоркское Библейское Общество – в 1804 г.; Берлинско-Прусское Библейское Общество – в 1805 г., Филадельфийское Библейское Общество – в 1808 г. и Американское Библейское Общество – в 1817 г. Объем работы, проведенный этими Обществами на протяжении этого столетия, вызывает восторг. Ежегодно издаются и продаются по низким ценам миллионы Библий, а тысячи из них – раздаются бедным. Даже трудно оценить, насколько широко влияние этого дела. Хотя многое, без сомнения, утеряно, однако в результате всего этого должны быть разрушены узы рабства и суеверия – как политического, так и религиозного. Ее мирное учение – что папы, священники и прихожане, а также короли, генералы и нищие должны дать отчет одному Господу, – является наибольшим из всех уравнителей и балансиров.

Хотя движение религиозной реформации во всей Европе сильно подорвало влияние папства, однако реформированные церкви настолько тесно следовали политике искусного управления государством, единения с земными империями и притязаниям, что духовенству принадлежит право властвовать над людьми (что “духовенство” составляет особую, божественно назначенную власть в мире), что первичное воздействие Реформации претерпело значительные изменения, оставив народ и светских правителей преимущественно в суеверном благоговении и рабском служении всему, что именуется церковной властью. Реформа распределила между несколькими сектами большую часть предрассудков и вредоносного поклонения, прежде воздаваемого только папству. Однако политическая реформа, засвидетельствованная в девятнадцатом веке, датированная, прежде всего, от 1799 года, со “Времени Конца”, хотя несколько отличалась от предыдущей реформы, тем не менее, была реформацией. Революция и провозглашение независимости американских колоний – успешное установление процветающей Республики, правительства из числа народа и для народа, без вмешательства духовенства и королей – предоставили новый урок только что пробудившимся народам, которые на протяжении стольких веков дремали в неведении о своих, данных Богом, правах, полагая, что Бог назначил церковь наивысшим правителем земли, и что они обязаны повиноваться королям и императорам, одобренным церковью, какими бы несправедливыми не были их требования, и только потому, что она огласила их назначенными Богом – через нее.

Для веками притесняемого человечества, над которым господствовало всевластие духовенства, Америка стала предметом удивления. Это действительно был “Светоч Свободы миру”. В конце концов, народ Франции, угнетенный честолюбием священников, произволом королей и т.п., доведенный до отчаяния постоянными неурожаями, которые истощили и почти извели его голодом, восстал в безумстве и совершил ту ужаснейшую революцию, которая продолжалась четырнадцать лет, с 1789 по 1804 год.

Страшные сцены анархии и насилия предстали всего лишь закономерным плодом, обратным следствием пробуждения долго угнетаемого народа к осознанию своего позора и деградации. Это была жатва бури светскими и религиозными властями, которые во имя Бога и истины ослепляли и ограничивали, ради собственного возвеличивания, людей, за которых умер Христос.

Разумеется, такая реакция на содеянное обязана была подтолкнуть к неверию. Франция внезапно превратилась в страну полного неверия, попав под влияние Вольтера и его единомышленников, которые наполнили страну своими сочинениями, осыпая оскорблениями и насмешками христианство, а точнее отступническую церковь Рима – единственное христианство, с каким был знаком французский народ. Они обличали ее фальшь, ее нелепости, ее притворство, ее распущенность, ее жестокости и всю ее испорченность до тех пор, пока французский народ не воспламенился в своем рвении испепелить католицизм и всякую религию – как прежде с усердием поддерживал их. Бедная, обманутая Франция, тысячу лет находившаяся под полным влиянием папства, считая, что действительный Христос, а не антихрист, был ее презренным учителем, воскликнула словами Вольтера “Долой негодника!”. Ее усилия покончить с ненавистным антихристом выплеснулись всеми ужасами Французской революции – яркой иллюстрации справедливого возмездия, если сравнивать со страшной резней Варфоломеевской ночи и иными подобными событиями, к которым подстрекало и которыми тешилось папство.

Безбожная Франция вдруг восстала в своем могуществе, разрушила Бастилию, провозгласила свою декларацию прав человека, казнила короля и королеву и объявила войну всем королям и солидарность – всем революционерам, где бы они ни были. В то же время правители мира, затаив дыхание, страшились, не распространится ли эта революционная зараза и среди их подданных. Поэтому, из боязни всемирной анархии, они создали коалиции для взаимной защиты от собственных подданных, которых действительно трудно было обуздать. Французы отвергли христианство, отняли все обширные поместья и доходы римо-католической церкви, а также поместья короля и знати. Улицами Парижа опять текла кровь, но это была кровь священников, знати, их сторонников – вместо крови протестантов. Количество казненных насчитывало 1022000 человек. По этому случаю придумано сотни видов казни. Охота и резня сопровождалась высмеиванием священников и напоминанием им о подобном отношении папистов к протестантам, а также об их собственном учении, что “цель оправдывает средства”. Революционеры убеждали, что искомой целью является политическая и религиозная свобода, и что смерть ее противников необходима как единственно верное средство.

Как и все подобного рода, Французская революция оказалась большим злом и принесла много бедствий миллионам людей. Однако наподобие других, она была частичным возмещением огромной несправедливости, и, как некоторые другие, была обращена Богом во благо и для умножения познания и продвижения Его замыслов, как на это указывает пророчество. Хотим здесь заметить, что Французская революция знаменательным образом обозначена в Книге Откровения, которая ясно показывает, что заключительная скорбь всех народов христианства проиллюстрирована в таком вот господстве террора. Эпидемия безбожия и анархизма, распространившаяся от Франции по всему миру, была вскормлена и пресытилась на фальшивых, не сходных с Писанием, учениях и обычаях “христианства”, представленных не только в папстве, но и в “ортодоксии” в целом. Христианство с имени не излечило этой болезни и неспособно предотвратить дальнейшее ее распространение, предсказанное в Священном Писании как наибольшая скорбь, когда-либо известная земле.

Влияние французского неверия было распространено по Европе армиями Наполеона и в огромной мере ослабило власть королей и священников. Однако грубое обращение с папством Наполеона, действовавшего как глава и представитель неверующей Франции, перешло все границы и больше другого помогло разрушить узы суеверного поклонения, с помощью которого класс “духовенства” так долго удерживал “простолюдинов” в повиновении. А когда неустрашимый Наполеон не только пренебрег анафемами папы Пия VI, но и наложил на него взыскания за нарушение его (Наполеона) приказов, и, наконец, заставил его отдать Франции обратно папские территории, дарованные тысячу лет назад Карлом Великим (чьим наследником считал себя Наполеон), это открыло глаза людям, а также монархам Европы на фальшивость папских притязаний на власть. Об огромной тогдашней революции в общественном сознании относительно авторитета папства можно судить хотя бы из факта, что Наполеон, принимая титул и провозглашая себя римским императором – наследником Карла Великого*, – не отправился в Рим, чтобы быть коронованным папой, как это делал Карл Великий и другие, а приказал папе приехать во Францию для участия в своей коронации. И даже тогда преуспевающий правитель, не раз грабивший, приводивший до обнищания и унижавший папство, не собирался быть коронованным папой и принять императорский титул, признавая авторитет папы, а лишь позволил папе (Пию VII) присутствовать, чтобы одобрить и признать церемонию, а также освятить корону, которую Наполеон затем взял с алтаря и возложил на свою голову. Историк говорит: “Потом он возложил диадему на голову императрицы, как бы желая показать, что его власть является детищем его собственных деяний” – результатом его светских и военных успехов. С той поры к папе уже не обращались с просьбой возложить корону Римской империи. Римо-католический писатель** так говорит об этой коронации:

———————–

*Великие войны Наполеона в Европе были всего лишь его стараниями воссоединить империю в таком виде, в каком она существовала при Карле Великом.

———————–

“Поступая иначе, нежели Карл Великий и другие монархи, которые в подобных случаях отправлялись в Рим, он [Наполеон] настоятельно потребовал в своем высокомерии, чтобы святой отец непременно прибыл в Париж короновать его. Папа чувствовал крайнее нежелание отступать, таким образом, от древнего обычая. В сущности, он счел это унизительным для своего высокого положения”.

———————–

**”Престол Св. Петра”, стр. 433.

———————–

Относительно оскорблений, нанесенных папству Наполеоном, история*** говорит:

———————–

***”Кампании Наполеона”, стр. 89, 90.

———————–

“Договор о прекращении военных действий был заключен [23 июня 1796 г.] с папой [Пием VI] на условиях, довольно унизительных для главы церкви, в свое время наиболее могущественного монарха в Европе. Понтифик, когда-то топтавшийся по согнутым шеям королей, возводивший на престол и свергавший с него монархов, распоряжавшийся державами и царствами, и, как великий первосвященник и наместник Всемогущего на земле, утверждавший во власти как верховный властитель, господствовавший над главами других государств, вынужден был испить до самого дна чашу унижения. И если это питье было горьким, то оно было тем же, каким его предшественники в избытке поили других. Он был вынужден открыть свои порты для французских кораблей и удалить флаги всех народов, воюющих с Республикой; позволить французской армии дальше занимать его резиденции в Болонье и Ферраре; сдать крепость Анкона; вынужден был отдать французам отобранные комиссией, присланной из Парижа в Рим, 100 картин, люстр, ваз, статуй, а также 500 (древних и ценных) манускриптов, подобным образом отобранных комиссией; а ко всему этому его святейшество должен был заплатить Республике 21 000 000 французских ливров, большая часть из которых должна была быть в звонкой монете или в золотых и серебряных слитках”.

За несвоевременное выполнение этого распоряжения денежное наказание было увеличено до 50 000 000 ливров, а некоторые папские территории были насильно присоединены к Франции. Впоследствии и сам папа был арестован и увезен во Францию, где он умер.

Даже Пий VII, который был восстановлен в почестях понтифика и в 1804 году участвовал в коронации Наполеона, был впоследствии лишен декретом Наполеона (1808-1809 гг.) всех остатков светской власти, а статуи и произведения искусств Рима перешли под опеку Франции. По словам Наполеона “подаренные нашим знаменитым предшественником Карлом Великим Святому Престолу земли… Урбино, Анкона, Масерата навсегда присоединены к Италии”.

Вот как определил важность этого римо-католический историк*:

“К этому было добавлено, что папе следует оставаться епископом Рима, исполняющим свои духовные функции, как это делали его предшественники в ранние века вплоть до правления Карла Великого. В следующем году ободренный успехами своего оружия император принял решение, что папу следует лишить его условного на то время суверенитета – самой тени его светской власти, все еще принадлежавшей ему в его столице и прилегающих к ней окрестностях. [Папство удерживало их задолго до получения в виде подарка от Карла Великого – с 539 г. н. э.] Соответственно им был издан новый указ из дворца австрийских кесарей о том, что Рим должен быть свободной столицей империи; что его гражданское администрирование должно осуществляться советом, назначенным императором; что его монументы и произведения искусств должны быть взяты под опеку Франции; и что поскольку папа перестал царствовать, то следует предоставить его святейшеству определенный денежный доход”.

В ответ на это Пий VII издал буллу, отлучающую Наполеона от церкви, но был взят пленником во Францию, где, в конце концов, подписал Конкордат в Фонтенбло, датированный 25 января 1813 года, согласно которому он передал Наполеону право назначать епископов и митрополитов и, по существу, отменил свое собственное право вето на такие назначения. Вот так, в сущности, он отдал Наполеону полномочия папы, которые явились тем, чего так долго жаждал Наполеон.

Даже римо-католики не преминули заметить важности событий, предварявших нынешнее столетие. Они не только признают понесенные утраты и унижения, о чем упоминалось выше, но утверждают также, что Тысячелетнее царствование папства (тысяча лет со времени дарования папству Карлом Великим перечисленных ранее провинций – в 800 г. н. э.) закончилось отнятием его владений Наполеоном; и с тех пор оно никогда не было более чем тенью власти. Папство утверждает, что как Царство Христа оно свершило предсказанное царствование над народами, упомянутое в Отк. 20: 1-4, и что нынешний период скорби для этой системы является тем “малым временем”, когда отпущен сатана, о чем упоминают стихи 7 и 9. Сполна осознать это могут только те, которые видят в папстве подражание сатаны истинному Христу, и которые способны распознать истинную Церковь и истинное царствование.

Мы, кажется, привели достаточно цитат, чтобы убедить читателя, что период Французской революции и власти Наполеона был весьма знаменательным периодом в истории папства; и что влияние папства, сломленное тогда, никогда более не было восстановлено. Хотя ему иногда предоставлялись кое-какие милости, длились они недолго, после чего следовали новые унижения, пока в 1870 году вся светская власть пап снова не прервалась, и, верим, никогда более не возродится. Помните также, что именно солдаты Наполеона прекратили инквизиции и положили конец публичным истязаниям и смертным казням за религиозные убеждения.

Хотя результат частичного падения духовенства и предрассудков привел к более открытому неверию, он побудил также, разрушая суеверное благоговение перед людьми, более возвышенное мышление посвященного Божьего народа, многим из которого до того не хватало смелости ни мыслить, ни исследовать самим Священные Писания. Таким образом, эта революция способствовала развитию истины, а также истинного христианства путем побуждения к исследованию Библии. По существу она продвинула доброе дело, начатое Реформацией в дни Лютера, которое замедлилось вследствие невежества и раболепия масс, а также из-за любви “духовенства” к власти, титулам, авторитету и жизненным благам.

Таким образом, мы показали, что 1799 год положил начало периоду, именуемому “Временем Конца”: что в это время папство должно быть поглощено по частям, что Наполеон отнял у папства не только дарованные ему Карлом Великим территории (спустя тысячу лет после получения их), но впоследствии отнял также гражданские полномочия папства над городом Римом, которые номинально признавались со времени обнародования декрета Юстиниана в 533 году н. э., и действительно – от свержения монархии остроготов в 539 году н. э.,* ровно за 1260 лет до 1799 года. Это был неоднократно очерченный в пророчестве точный рубеж времени, времен и половины времени его власти. И хотя с тех пор папство в той или иной мере выдвигало свои притязания, однако сегодня у него не осталось даже следа светской, то есть гражданской власти, поскольку она была окончательно “убита”. Тем не менее, “Человек греха”, лишенный гражданской власти, по-прежнему позирует и хвастается; однако без гражданской силы его в ближайшем будущем ожидает полное уничтожения от рук разъяренных масс (невольных орудий Бога), о чем ясно показано в Откровении.

————————-

*Гиббон, “Закат и падение Римской империи”, том 3, стр. 536 (включая сноски) и 537.

————————-

Это Время Конца или День Приготовления Иеговы, начинающийся в 1799 г. н. э. и заканчивающийся в 1914 г. н. э.,* хотя и характеризуется большим умножением знаний, превышающим все прошлые века, должен найти свое завершение в наибольшем времени скорби, когда-либо известном миру; тем не менее, он служит приготовлением и ведет к долго обещанному благословенному времени, когда истинное Царство Бога под контролем истинного Христа полностью установит порядок правления, нацело отличающийся от правления антихриста. Поскольку этот период служит приготовлением и ведет к Царству, то одновременно он ведет также к большому конфликту между старым и новым порядком вещей, посредством которого последний будет введен. И хотя старый порядок вещей должен миновать, неизбежно уступая место новому порядку, однако, подобной замене будут насильственным образом противодействовать те, кому выгоден нынешний порядок. Как следствие, наступит всемирная революция, завершающаяся окончательным и полным разрушением старого порядка, а также введением и установлением нового.

———————–

*Смотри “Предисловие автора” (1916 г.), стр. i.

———————–

Все открытия, изобретения и преимущества, которые возносят наши дни над всеми другими, являются всего лишь многочисленными элементами, содействующими вместе в этом Дне Приготовления для приходящего Тысячелетнего века, когда настоящая, здравая реформа, а также действительный и стремительный прогресс в каждом направлении, станет правилом для всех и для каждого.

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.